Главная Общество Как спасти детей от наркотиков. ( Данилин А., Данилина И.)

Как спасти детей от наркотиков. ( Данилин А., Данилина И.)

В книге всецело рассматривается проблема детской наркомании Подробно перечислены причины, толкающие детей на употребление на котиков, описано воздействие наркотиков на организм ребенка, указаны снос бы предотвращения развития наркомании у ребенка, перечислены заблуждения родителей, чей ребенок уже стал наркоманом

В книге даны обстоятельные рекомендации для тех родителей, кто хочет самостоятельно избавить ребенка в зависимости к наркотикам, и для тех, кто хочет прибегнуть к помощи врачам. Приводится список наркологических учреждений России и описываются существуюшие методы лечения физической и психологической зависимости . Книга адресована широкому кругу читателей подросткам, употребляют! наркотики, родитеям детей-наркоманов, родителям, чьи дети не употребляя наркотики, врачам-наркологам и всем, кто интересуется проблемой наркоман/

ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ

Перед вами очередная книга из серии «Врачи предупреждают», написанная известным практическим врачом А. Г. Данилиным и кандидатом психологических наук И.В. Данилиной. Это первая в отечественной литературе книга, адресованная родителям. Она будет полезна как тем семьям, в которых дети уже столкнулись с трагедией зависимости от наркотиков, так и тем родителям, которые хотят знать, как избежать этой беды.

Книга, лежащая перед вами, — умная и серьезная работа, требующая вдумчивого и внима­тельного чтения. Содержащийся в ней материал для большинства наших семей нов и непривычен. Она не предлагает простых решений. Она создана для того, чтобы у читателя появилась возможность всерьез задуматься над проблемой наркотиков. Мы не привыкли серьезно относиться к психологическим проблемам своих детей. Быть может, встреча с этой книгой поможет вам разоб­раться в них и предостеречь ребят от одной из самых страшных проблем, с которой их может столкнуть жизнь.

А. ДАНИЛИН, И. ДАНИЛИНА

Мне думается, что прочесть эту книгу будет полезно не только родителям, но и всем тем, кто профессионально сталкивается с проблемой наркотиков — педагогам, врачам, психологам и социальным работникам, а также всем, кто просто интересуется проблемами подрастающего поко­ления. В.Ф. Егоров Главный нарколог Министерства здравоохранения России

ВВЕДЕНИЕ

Содержание лежащей перед вами книжки оказалось гораздо сложней, чем предполагали авторы, начиная ее писать. Понимание того, что ребенок начал принимать наркотики, для любой семьи является почти катастрофой. Когда взрослый человек сталкивается с абсолютно незнакомой ему бедой, он бессознательно хочет найти предельно простое решение. В состоянии шока у него не хватает сил задумываться и действовать систематически. Родителям наших пациентов хочется найти что-то вроде волшебной палочки — какую-то очень большую, пусть даже противную «таблетку», дать ее сыну или дочери, чтобы в результате беда ушла сама собой, и все стало как прежде. К сожалению, дело обстоит гораздо сложнее. Употребление наркотических веществ имеет отношение решительно ко всем свойствам характера юноши или девушки, ко всему тому, что мы называем личностью человека, его душой. Для того чтобы помочь ребенку, необходимо понять, что с ним происходит. А для этого в первую очередь необходимо снять с родительских глаз «розовые очки». Нужно попытаться разобраться, какие ошибки совершила семья как целостный организм. Нужно понять, что необходимо изменить как в отношениях между родителями, так и в отношениях родителей к собственному ребенку. Для того чтобы спасти ребенка от наркотичес­кой бездны, нам, старшему поколению, нужно найти в себе силы и измениться самим, а это все­гда очень непростая задача.

Эта книжка написана для того, чтобы помочь вам решить эту задачу. Читая, постарайтесь быть честными сами с собой. Даже неприятная прав­да лучше приятной лжи. Никогда не отчаивайтесь! Человек может пре­одолеть все, если сможет разобраться в сути происходящих событий.

ПОЧЕМУ НАШИ ДЕТИ НАЧИНАЮТ ПРИЕМ НАРКОТИКОВ

Такая глава есть в нашей книжке о героине. Мы решили, что в углубленном виде она нужна и в книге для родителей. Ведь самая главная для вас задача — это понять, что происходит в вашей семье, и попробовать измениться. Пока еще не слишком поздно. Однозначно на вопрос, почему наши дети на­чинают принимать наркотики, не может ответить никто. Во всяком случае, известно совершенно точно, что никакие наследственные особенности на это не влияют. Наркоманы встречаются среди всех слоев общества, в любых семьях, любых учеб­ных заведениях, независимо от их элитности. Поэтому нам с вами придется искать более глубокие причины наркотической эпидемии, разразившейся в России.

Большинство исследователей этой проблемы давно пришли к выводу, что прием наркотиков (героина и марихуаны), а также других психоактивных веществ (табака и алкоголя) является не симптомом конкретного заболевания, а симптомом культуры, симптомом психологического состояния общества.

Вдумайтесь, мы, старшее поколение, применяем алкоголь в быту для лечения любых забо­леваний — начиная от простуды и заканчивая сильными болями. Что уж там говорить о трудных состояниях души: тревоге, депрессии, стрессе, одиночестве и т. д. Кто из читателей этой книжки обратился к врачу-психотерапевту для лечения последствий стресса? А кто из вас при нервном напряжении предпочитает выпить рюмочку?.. Вот поэтому под маской алкогольной болезни у нашего и более старшего поколения могут скрываться различные душевные проблемы, расстрой­ства и заболевания. Нас никто не учил обращать­ся к врачу или священнику, и большинство из нас предпочитает лечиться не с помощью врача, а через магазин...

Что же мы хотим от своих детей? Героин и другие наркотики выполняют в их культуре, культуре новой и непонятной для нас, ту же самую роль универсального лекарства от всех проблем, которую в нашей молодости играл алкоголь. Жизнь старшего поколения (собственно, всех тех, кому сейчас за тридцать пять и личность ко­торых формировалась в советский период) отли­чалась пятью главными особенностями:

• Во-первых, она была в целом безответственной. Большинству из нас в ней приходилось много и монотонно работать, причем работать очень часто бессмысленно, ни за что, кроме физического своего присутствия на рабочем месте, не отвечая. Смысл нашего труда, с на­шей точки зрения, должно было понимать' только страшно далекое от нас начальство. Труд и поступки большинства из нас были абсолютно безответственными. Ответствен-ность наступала лишь в том случае, если мы нарушали приказы начальства и выбивались из общего фона поведения некоего абстрактного коллектива. Кстати говоря, мы в советские времена были во многом лишены ответственности и за собственных детей. Где-то в глубине души мы зна­ли, что отвечать за их развитие будет школа и государство, а наше дело — одеть, обуть, накор­мить, дать денег, а вырастет и станет человеком | он как-нибудь сам.

• Во-вторых, она была удивительно статичной.. У большинства из нас не было никаких сомнений в том, что завтра будет то же самое, что и вчера. Большинство из нас было уверено в завтрашнем дне. В той жизни была постоянная уверенность, что человек сначала будет ходить в детский сад, потом в школу, потом либо в ин­ститут, либо на работу и т. д. Не возникало даже малейших сомнений в том, что человека распределят на работу и что он будет жить, по крайней мере, не хуже других.

• В-третьих, мы жили в обществе, в котором отдельная личность не значила практически ничего. Мерилом правильности поведения отдельного человека служило мнение коллектива. Мифический коллектив, а не личность, был единицей социального измерения.

• В-четвертых, в этой жизни у всех был некоторый смысл, не связанный с материальным благополучием. Упрощая, можно сказать, что все мы участвовали в строительстве «светлого будущего». Большинство смотрело программу «Время» и даже если не верило в социализм до конца, то все равно считало, что все врать не могут и завтра будет лучше, чем сегодня.

• В-пятых, в советской культуре не было места для удовольствий. Телесные удовольствия практически были под запретом. Физические и чувственные удовольствия, такие, как современные музыка и танцы, доставались нам с величайшим трудом и в целом не поощрялись как формы человеческой деятельности, «отвлекающие человека от созидательного труда».

Как известно, в СССР даже «секса не было». Из этих особенностей жизни бессознательно сформировалось наше мышление — «образ мыс­лей советского человека».

• Мы не привыкли к переменам. В действительности мы их боимся больше всего на свете и хотим, чтобы завтра все было так же, как вче­ра.

• Мы не привыкли искать в жизни смысл. Мы постоянно бессознательно ждем, что этот смысл даст нам кто-то извне, как раньше нам его диктовали «родная Партия и правительство».

• Мы привыкли к отсутствию ответственности за результаты собственной деятельности. Мы не хотим ни за что отвечать. Мы хотим, что­бы за нас принимал решения кто-то другой. Мы привыкли к разделению общества на себя самих и начальство. (Начальство в данном случае — это та символическая инстанция, которая принимает на себя ответственность за проступки подчиненного.)

• Мы не чувствуем ценности собственного су­ществования как отдельной личности. Наша ценность по-прежнему определяется нашими социальными ролями — ролью в семье, ролью на работе, заработками, ролью в компании и т. д.

Телесные удовольствия для нас бессознательно по-прежнему находятся под запретом. Секс — по-прежнему нечто постыдное, вызывающее смешки. Все эти пять коренных особенностей нашего мышления мы автоматически перенесли на воспитание своих детей.

• Во-первых, из-за трудностей нашего детства мы решили сделать детство наших детей безоблачным и лишенным проблем. Все наши чада стали «уникальными», «единственными», «самыми лучшими». Мы даже не пытались их приучить к мысли о том, что жизнь состоит не только из удовольствий и побед. Мы не смогли им объяснить, так как не понимали этого сами, что взрослая жизнь подразумевает ответственность за свои поступки.

• Во-вторых, привыкнув сами к жизни в статичном обществе, мы смертельно боимся пе­ремен. Мы воспитывали детей, даже не пытались их приучить к возможностям внезапных и далеко не всегда приятных изменений в обществе и во внешнем мире вообще. Если быть честными, то свобода и связанная с ней не­обходимость выбора и принятия решений пугает нас больше всего на свете.

• В-третьих, мы не научили их оставаться самими собой, несмотря ни на какие перемены окружающей действительности. Мы не смогли объяснить им ценность отдельной личности. Мы не воспитали в них привычку к самоанализу. Не смогли объяснить, как важно иметь собственное мнение по любому поводу. Мы забыли рассказать о том, что такое самоуважение и чувство собственного достоинства. Мы сделали их зависимыми от мнения и «моды» подростковой компании, точно так же, как мы были зависимы от мнения «коллектива».

• В-четвертых, и это, на наш взгляд, самое важное, мы «забыли» объяснить им, зачем человек живет на земле, дать им хоть какой-то иной смысл существования, кроме зарабатывания денег. Мы понадеялись, что этот смысл, как и в нашем детстве, даст государство. Однако государство, построенное на деньгах и лжи, никакого смысла дать не захотело...

• В-пятых, мы не научили их получать удовольствие от собственного тела, от таких естественных его функций, как слух, зрение, осязание, обоняние, которые, объединившись на своем максимуме, приносят человеку сексу­альное удовольствие. В результате наших «воспитательных» усилий средний молодой человек нашей страны, достигший пятнадцати-шестнадцатилетнего возраста, оказывается в своеобразном духовном вакууме. Он не знает, зачем он живет на свете. Система ценностей и интересов его родителей, в основном сводящаяся к зарабатыванию денег и бесконечному сидению у телевизора, его не интересует, чаще всего их взгляды и образ жизни ему просто-на­просто чужды. Он не заинтересован в учебе. Он ни за что не отвечает, не имеет никакого дела, которое поручено только ему. Любовь для него понятие, немодное, практически полностью дискредити рованное общественным сознанием, а секс — понятие неприличное, грязное.

Лишенный любви и интересов, он лишается чувства самоуважения — ему кажется, что он не такой, как все. Он становится целиком и полно­стью зависимым от мнения своего подростково­го коллектива. Он боится внешнего мира, реальности с ее грязными законами. Ведь всю эту нашу грязь родители обсуждали при нем с раннего детства. Он не хочет взрослеть... Духовный вакуум — это духовная пустота, а если природа не терпит пустоты, то душа человеческая тем более. Пустота души, если она не в состоянии заполниться внутренним смыслом, все­гда найдет себе внешний наполнитель. У нашего поколения это был алкоголь, нынешний мир подсунул детям наркотики.

Должны ли мы этому удивляться ?

Подростковый возраст— это возраст, в котором человек интенсивно пытается разобраться в окружающем мире, осмыслить свою роль в нем. Новое поколение не может выбирать пепси. Человеческое сознание не в состоянии принять приобретение жвачки «Риглис» как высший смысл соб­ственной жизни. Такие, с позволения сказать, «ценности» и порождают чувство пустоты и бессмысленности существования. Давайте попробуем поподробнее разобраться в структуре ощущений наших детей. Мы всегда просим пациентов взять лист бумаги и написать не менее пятнадцати причин, по ко­торым им нужен наркотик. С чистым листом бумаги гораздо проще быть искренним, чем с любым человеком. Давайте возьмем только одну такую показательную, в плане нашего разговора, анкету. Вот пятнадцать причин, по которым нужны наркотики, указанных девушкой Леной, попав­шей в беду. Текст ее ответов мы приводим целиком, разумеется, с ее согласия.

«Почему мне был необходим героин":

1. Так было легче жить, потому что все проблемы казались какими-то далекими, многие из них я просто не замечала.

2. С героином жизнь воспринимается гораздо лучше, чем на самом деле. Это уход от нее.

3. Мы расстались с моим молодым человеком, я никак не могла его забыть. С героином это получи­лось. Без героина у меня были трудности с сексом, масса комплексов. Мне все это было неприятно, а мой молодой человек этого хотел. С героином это прошло. Теперь никакого особенного удовольствия я не получаю, но и противно быть перестало.

4. Возможно, у меня много страхов: я боюсь, что мне скажут «нет», я всегда думаю, как обо мне судят другие люди, беспокоюсь, как я выгляжу и т. д. Героин все это победил. С героином ты не чувствуешь никакого страха вообще.

5. Героин позволил мне не думать о себе и о своей жизни. «Под героином» ты вообще не думаешь ни о чем, и в какой-то мере это здорово, так как до этого я изводила себя мыслями: какая я, какая у меня жизнь и т. п.

6. Сначала я думала, что наркотики дают мне Я шанс выделиться из общей массы. Я думала, что и это круто и т. д. Потом я поняла, что это не^ так, но все равно продолжала чувствовать определенную избранность.

7. Когда я рассталась со своим молодым человеком, я осталась одна, так как еще до этого практически потеряла связь со своими подругами. Одиночество — страшнее смерти. Это то, чего я боюсь больше всего. Я не могу быть одна. Наркотики и наркоманы подменили мне все и всех. Я уходила из дома с утра и приходила поздно вечером. Целый день я где-то была, куда-то ездила, я встречала кучу людей, сидела на чьих-то квартирах, я была в гуще событий и в центре «маленькой вселенной». Мне это в наркотиках нравилось больше всего. Если честно, то я скучаю по этому, до сих пор.

8. Среди наркоманок я была очень симпатичной, даже, можно сказать, красивой, ухоженной и хорошо одетой, поэтому у меня было много ка­валеров среди молодых ребят (правда, таких же наркоманов, как и я). Это давало мне чувство собственной привлекательности, в чем я была крайне не уверена после разрыва с моим молодым человеком.

9. Героин — это какое-то дело. Это, если хо­тите, в своем роде работа, которую надо выполнять каждый день. И это трудная работа, потому что найти хороший героин, когда он тебе нужен, очень трудно. Поэтому мне казалось, что, если я могу это, то я слогу многое другое. Я казалась себе умной, самостоятельной и способной добиться чего-то сама.

10. Из-за того, что меня бесит моя мама. Она хороший человек и меня очень любит (даже слишком), но она достает меня каждый день, каждую минуту. Иногда мне казалось, что я ее ненавижу. Кроме того, она постоянно искала наркотики в моих вещах. Мне всегда хотелось заткнуть уши и закрыть глаза. Опять-таки за меня это сделал героин.

11. У нас очень напряженная обстановка в доме. Мама пилит не только меня, но и папу, поэтому они частенько пререкаются. Кроме того, папа всегда защищает меня, что тоже не нравится маме. На улице мне было лучше, чем дома, — там для меня никому не было дела.

12. Я очень люблю своего папу. У нас прекрасные отношения с детства, считайте, что это он меня воспитал. Для меня существовал только один идеал — мой папа. Я всегда хотела быть похожей на него и очень хотела, чтобы он мною гордился. Я училась на пятерки в школе, танцевала в ансамбле, выступала, играя на фортепиано, но казалось, он этого не замечал. Он и мама хотели большего от меня. Я думала, что я ничего не могу.

13. Мне нравилось жить двойной жизнью: дома и в институте ты — примерная девочка, а на улице ты — дрянная девчонка. Мне нравилось почувство­вать себя плохой. Для меня это была скорее игра, чем реальный мир. Мне нравилось играть, делать то, чему меня учили. К тому же здорово было иметь какую-то тайну.

14. Героин дает определенную простоту: тебе не надо думать, что сказать, не надо думать, что делать. Когда ты встречаешься с другими людьми, тебе не надо думать, чем заняться, — все уже решено. По большей части наркоманы, которых я встречала, это необразованные люди, многие не закончили одиннадцать классов, и я сначала дума­ла, что мне с ними будет неинтересно. Но потом я обнаружила среди них вполне образованных людей. Это было странно. Героин раскрепощает. Это смешно выглядит со стороны. Люди идут за героином и по дороге обсуждают рассказы А. П. Чехова или различные философские школы, или начинают читать стихи свои и чужие — было и такое, на героине особенно тянет на философию и поэзию. Хотя я думаю, что, если бы мы встретились в другой обстановке, все было бы по-другому.

15. Мысли о самоубийстве появились у меня еще в довольно раннем возрасте, лет в пятнадцать. Меня ничего не держало в этой жизни тогда, не держит и сейчас. Мне говорят, что надо просто жить. Но я так не могу, поскольку считаю, что жить надо зачем-то, то есть иметь хоть какую-нибудь цель. Я люблю своих родителей, но жить так же, как они, в какой-то бесконечной серости я не могу. Конечно, никто не знает, зачем мы здесь, но просто плыть по течению — это глупо, это и гь самоубийство, но только самоубийство лечит, души. Я считала, что как личность я — 'то и никто, я не смогу сделать что-нибудь хорошее, поэтому мне всегда хотелось уснуть и не просыпаться. Даже в детстве, засыпая, я представляла, что я—в могиле (может, у меня что-то с головой?). Героин — это сон. Сон — это смерть. Жизнь?.. Я не помню, что это такое.

P.S. Писать больше не могу, так как очень развевалась и могу заплакать. Я и так тут много написала сокровенного. Я очень не люблю, когда лезут в душу, потому что это больно. Я не люблю кому-то что-то рассказывать, я держу все в себе. Это трудно. Одно — трудно, другое — больно, что выбрать? Но копаться у человека в душе — это -то слишком, хотя Вы — доктор. Вам видней. Я думаю, что Вы образованный человек и знаете, что «не стоит заглядывать чересчур глубоки душу, иначе скоро наткнешься на решетку, которая ведет в подземные каналы, где текут нечистоты*

Пожалуйста, перечитайте этот текст еще раз, вдумайтесь в каждую фразу. В них трепещущая боль живого человека, а вовсе не абстрактная болезненная тяга к наркотикам. Может быть, этот текст даст основания роди­телям наконец задуматься о том, насколько се­рьезны те проблемы, с которыми сталкивается «несерьезная» детская душа. Давайте попробуем вместе разобраться в тех «подземных каналах», о которых пишет девушка. Что же так мучает Лену, написавшую эту исповедь? Можем ли мы с вами попытаться по-нять те основные проблемы, которыми болеет ее душа? Разве вправе мы считать героин глав­ной Лениной проблемой?  Нет, главные беды ее души общие для всех нас. Ее боль — душевная боль всего молодого, поколения.

Систематизировать причины это общей боли, которая приводит к наркотикам очень трудно, но мы все-таки попытаемся.

1. Потеря смысла

Человеческая потребность понять смысл собственного существования практически не волновала советскую психологическую науку. Смысл жизни нам формулировала «родная Партия», и задумываться об иных смыслах было нельзя. Однако теперь мы знаем, что именно осознание своего истинного предназначения, понима­ние предначертанной Богом жизненной Задачи помогло Александру Исаевичу Солженицыну преодолеть рак и справиться с теми бесконечными препятствиями, которые уготовила ему судьба. Легендарный психиатр и психоаналитик Виктор Франкл, прошедший через нацистский конц­лагерь, описал свой опыт и доказал, что в кон­центрационном лагере выживали только люди с твердым пониманием смысла и предназначения своей жизни. Человек, лишенный ощущения осмысленности своей жизни, практически неминуемо погибал. Осознание своего жизненного предназначения, поиск ответа на вопрос о смысле собствен­ной жизни — одна из главных потребностей человеческой души. Это ось, вокруг которой вращается наша психическая жизнь. Давайте сразу оговоримся, что под смыслом жизни мы имеем в виду ее космическое, мистическое предназначение, а не общепринятые, бытовые смыслы, такие, как семья, дети, карьера, приобретение вещей и т. д. Нет, не о бытовых ценностях тоскует душа Лены да и каждого подростка! Вспомните себя в юности, разве о квартире и машине думали вы в восемнадцать лет? Вы, точно так же, как и Лена, хотели понять, зачем вы оказались на земле именно в этом месте и в это время. Вы хотели и дети наши хотят понять смысл своей судьбы. Это было неявной, возможно, бессознательной, но вашей главной потребностью. Дореволюционные православные мыслители называли главную человеческую потребность метафизической потребностью и описывали ее как потребность понять промысел Божий в своем собственном предназначении и судьбе. Великий русский философ Николай Бердяев описывал эту потребность как потребность в Творчестве. Бердяев подразумевал под понятием «творчество» потребность в повторении глав­ного деяния Бога — создание собственного мира. Великий американский психолог Абрахам Маслоу в 70-е годы научно доказал существова­ние такой потребности, которую он называл мета мотивацией, или гипер потребностью. Суррога­ты, которые сегодняшнее общество подсовывает для ее удовлетворения, не могут устроить подростка, пытающегося стать Человеком. | Эта потребность особенно остро осознается в| возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Молодому человеку необходимо найти смысл собственного бытия. Иначе отсутствует ось, стержень, вокруг которого формируется индивидуальность. Конечно, молодой человек не осознает этого процесса, однако что-то внутри его болит. Ощущение несправедливости окружающего мира, неспособность взрослых ответить на какой-то очень важный вопрос, который вертится на кон­чике языка, их невнимание к тому, что они счи­тают глупой подростковой романтикой, приво­дит к ощущению бессмысленности реальной жизни. Именно об этом пытается сказать Лена в пятом пункте анкеты, когда пишет: «Героин позволил мне не думать о себе и о своей жизни». Ну, а пятнадцатый пункт весь фактически об этом. Мы не привыкли заботиться о высоких мате­риях, однако, если мы хотим, чтобы наши дети не «лечились» наркотиками от ощущения бес­смысленности собственного существования, нам необходимо самим задуматься о смысле соб­ственной жизни. Как именно, вопрос сложный. Мы попробуем отчасти ответить на него в следующей главе.

2. Одиночество

Ощущение подростка, что его жизнь бессмыс­ленна, порождает другое, казалось бы, противоре­чивое чувство. Ему начинает казаться, что муки бессмысленности, страдания от них испытывает только он один. Молодой человек начинает ощущать одиночество. Он думает, что все окружающие не пони­мают и не разделяют этих его чувств. Ему кажется, что у всех, кроме него, есть друзья. Все они веселы и счастливы. И только его одного мучают вопросы смысла своего существования, а всем остальным это просто неинтересно. Молодой человек чувствует, что он хуже окружающих сверстников. Страдает его чувство самоуважения.

В рамках традиции индивидуальной психологии А. Адлера угроза самоуважению, исходящая от угрожающей подростку среды, рассматривается как главный психологический механизм, приводящий человека к употреблению наркотиков. Личность молодого человека переживает про­цесс становления. Ощущение самоуважения в этот временной период практически равно ощу­щению индивидуальности. Интересы социальной среды противоречат интересам личности подростка, его желанию быть лидером, быт! любимым и уважаемым всеми окружающими Молодой человек очень подвержен давление внешнего мира, который стремится скорректировать его индивидуальность. Самоуважение развивается очень медленно, с детства.

Оно развивается через поведение, которое Адлер называл экспотенциальным (овладевающим). Это обозначает, что оно развивается через восприятие окружающих людей и предметов как своей собственности и использование их для достижения поставленной цели. Однако такому поведению тоже нужно учить. Низкое самоуважение, а вместе с ним и отсутствие ощущения ценности собственной индивидуальности могут быть результатом излишней опеки родителей, особенно матери. Оно возникает как результат попытки матери или обоих роди­телей взять на себя всю ответственность за любые поступки ребенка.

Постоянные незаслуженные ребенком подарки и вознаграждения фактически приводят не к повышению чувства самоуважения, а к его снижению, поскольку нужные ребенку предметы появляются из внешней среды сами собой, без затраты усилий на овладение ими. Возникает ситуация, в которой личности не нужно ставить перед собой никаких задач для достиже­ния цели или удовольствия. Когда такая личность сталкивается с окружающей средой, выясняется, что эта подростковая среда не хочет его уважать. Низкое самоуважение может сформироваться вследствие и прямо обратной ситуации.

Оно становится проблемой подростка, выросшего в семье слишком сильно занятых или небрежных родителей, которые не уделяют ребенку достаточного внимания. Отсутствие внимания со стороны родителей с раннего детства как бы ставит перед ребенком другую невыносимо сложную задачу: преждевременно стать взрослым. Так как эта задача не может быть выполнена, она порождает ощущение ничтожности, ненужности собственной индивидуальности. Как избыток внимания с излишней опекой, так и недостаток внимания равно приводят к замкну­тому кругу: низкое самоуважение — ощущение ничтожности и одиночества — наркотики как универсальное лекарство — еще большее снижение самоуважения — полная неспособность бо­роться с наркотической зависимостью.

Надо отметить, что особенно сильно ощущение изоляции проявляется у талантливых, тон­ко и глубоко чувствующих ребят. Они остро реагируют на несоответствие своих интересов и интересов окружения. Родители чаще всего не знают, что сказать своему ребенку в такой си­туации, и не могут пробиться сквозь возникшую. Вдруг у подростка замкнутость и нежелание об­щаться. Более того, невнимание к детской душе, к потребности ребенка в общении, к необходимо-сти обучения искреннему общению и получению от него удовольствия очень часто в наших семьях становится вопиющим. Мы делим семейные Разговоры и встречи на «взрослые» и «детские». Мы очень часто прогоняем ребенка и говорив «Уйди, это не детский разговор... Иди, иди, играй, ты в этом все равно ничего не поймешь»

Мы сами изолируем ребенка от нормальных, необходимых ему коммуникаций со взрослыми, а потом удивляемся, почему он чувствует себя одиноким и не имеет друзей. А подросток тем временем, для того чтобы избежать одиночества, пытается стать таким «как все». Его тянет в компанию сверстников. которые, как ему кажется, не чувствуют одиночества. Он думает, что «романтически» шушукающиеся о чем-то в потаенных местах ребята -это именно те люди, которые ему нужны, и ему в их компании явно не будет одиноко. Они крутые — они знают все... Если вы вдумаетесь, то именно об этом пишете! Лена в шестом и седьмом пунктах своей анкеты

3. Тяжесть свободы

Состояние нашего общества последнего деся­тилетия можно описать как шок от наступив­шей свободы. Давайте задумаемся о том, что такое свобода. На собственной шкуре мы убе­дились, что свобода — это необходимость вы­бора из целого ряда возможностей, которые на первый взгляд кажутся равными. До сих пор мы с вами подолгу стоим у ставши? уже нарицательными прилавков с колбасой, не будучи в состоянии выбрать лучший сорт или производителя. Даже при такой элементарной необходимости выбора мы очень часто бываем W в состоянии выбрать сами и обращаемся за помо­щью к продавцу с надеждой, что он точно знает какая «колбаска получше». В более сложных си­туациях выбора мы просто-напросто застываем в неподвижности и почти умираем, как буридано­вы ослы между двумя равными охапками сена.

Свобода подразумевает умение выбирать. В свою очередь, это умение требует образова­ния, позволяющего правильно оценить откры­вающийся мир возможностей. Когда человек не умеет выбирать, он в ситуа­ции свободы будет поступать практически толь­ко двумя способами. Во-первых, он будет «голосовать» за что-то далеко не самое лучшее, но зато привычное. Он будет выбирать отсутствие перемен, то есть он предпочтет старую несвободу новой свободе, тре­бующей от него все нового и нового выбора. Во-вторых, он будет выбирать не самую луч­шую и не самую новую возможность, а возможность самую простую, максимально примитивную и понятную.

В посттоталитарном обществе, не привыкшем к возможности свободного выбора, свобода начинает вызывать тревогу и депрессию. Человек, nvf-сто радостного ощущения свободы, начинает чувствовать тревожную неопределенность своего бытия. Он хочет знать, что с ним будет завтра, и отказывается понимать, что в обществе, избравшим путь свободы, знать это невозможно. ощущение тревоги, вызванное неопределенного будущего, — одно из главных мучающих нас ощущений. То же самое чувство мучает и наших и. И они, точно так же, как и мы, пытаются найти лекарство, чтобы избавиться от мучительно-тревожных ощущений неопределенности завтрашнего дня, особенно если в семье отношение между родителями нестабильны.

И даже в постоянстве собственного дома молодой человек не может быть уверен. В нормальном случае тревога, вызванная не определенностью будущего, проходит тогда, когда человек принимает решение, то есть тогда, когда он смог сделать выбор. Когда вы уже купили колбасу, поздно жалеть о том, что на прилавке остался лучший, еще более вкусный сорт. При­дется есть ту, которую купили. То есть придется отвечать за принятое решение. Но подросток не привык к ответственности зг свои поступки, которая, по сути, и означает пе­реход от детской жизни к жизни взрослых людей Мы не научили его этому. Он избалован. Он привык, что все, что ему нужно, от одежды и до любимой девушки, ему приносят родители на блюдечке с голубой кае­мочкой в готовом виде. Он уже ждет, что все важные решения за него примет кто-то другой. Он глубоко и естественно убежден в том, что это не он поступит в институт, а его «поступят» в институт; что это не он устроится на работу, а его устроят на работу.

Все это можно продолжать описывать до бесконечности. Мы часто сталкива­емся с тем, что у будущих наркоманов даже отно­шения с любимой девушкой (юношей) выясняют родители. Нам часто приходится слышать потря­сающие фразы типа «Они меня избаловали — вот пусть они теперь меня и лечат...».

В действительности такая «избалованность» означает, что молодой человек включился в по­рочную цепь событий: он не приучен с детства отвечать за свои поступки — значит, он не в состоянии принимать самостоятельные реше­ния — следовательно, он боится свободы и испытывает страх за собственное будущее — по­этому ему становится необходимо лекарство от ответственности и неопределенности завтраш­него дня — внешний мир подсовывает ему нар­котик. Можно описать тяжесть свободы и другими словами: взрослеть очень не хочется. Желание жить статично, в неизменном мире, в привычном тепле семьи, которая исполняет малейшие прихоти молодого человека, и главное, желание жить без ответственности, не удовлетворяется, как говорят психологи, фрустрируется. Подросток испытывает непонятную ему самому тревогу, страх за будущее, неопределенность.

Он хочет немедленно получить удовольствие и вернуться в детство, в котором все его желания " медленно удовлетворялись. Что вы хотите, чтобы ваш ребенок повзрослел, и вовсе не хочется взрослеть в нашем жестоком мире, вовсе не хочется учиться думать, читать книжки и отвечать за свои поступки. И тут окру­жающая среда радостно идет ему навстречу, пред­лагая героин или другой наркотик как универ­сальное лекарство от взрослой жизни.

4. Страх смерти

Мы очень редко затрагиваем этот вопрос. Однако все мы знаем, что жизнь каждого из нас заканчивается смертью, и это единственный за кон, который не удалось преодолеть никому и когда-либо живших на земле людей. Все мы бо имея смерти. Никто не знает точно, что ждет нас за ее порогом. Казалось бы, как-то нелогично: смерть и нар котики. Наркотики смертельно опасны. Они приближают к смерти. Это очевидно. Так разве можно с помощью наркотиков убежать от страха смерти?

Оказывается, можно Именно об этом пишет Лена. Давайте вдумаемся, в ее анкете мы столкнулись с тремя «стра­хами»:

• страхом жизни без смысла;

• страхом одиночества;

• страхом неопределенности, боязни завтраш­него дня.

Попробуйте вчувствоваться в эти общие для всех нас страхи. И на дне их вы увидите общш и главный страх — страх смерти. Неопределен­ность и опасность будущего угрожает смертью, одинокого человека некому поддержать, и это снова грозит смертью. Отсутствие смысла де лает жизнь ненужной и практически равное смерти. Мы забыли свою молодость. Мы забыли о том, как в пятнадцать—восемнадцать лет нас интересовала проблема смерти. Как мы люби­ли стихи Есенина, посвященные ей, и одновре­менно как мы боялись умереть. Вспомните, ка? часто вам, когда вы были подростком, снилась ваша смерть и смерть близких вам людей.

                                                                 Выдержки из книги выбирал Александр Тихонов