Главная По краю Донскому Рассказы старого подводника (3) ВЕТЕР СОЛЕНЫЙ или АВТОНОМКА

Рассказы старого подводника (3) ВЕТЕР СОЛЕНЫЙ или АВТОНОМКА

Пополнили запасы, подышали кислородом, пожарились на солнце, до встречи Бинь-Бао, бухта так в Камрани называется. «Задраен верхний рубочный люк», скатившись по трапу вниз, доложил я. Вахтенный инженер-механик, привычно откинув голову, глянул в шахту люка, а не видно ли там звезд. Если не видно, значит, люк действительно закрыт. Привычно сухо и емко прозвучали короткие команды погружения, пошел отчет автономного плавания, когда лодка не всплывая, скрытно, выполняет поставленные задачи. Для того она и лодка, чтобы скрытно, а если не скрытно, то это железная бочка с недоумками. Ишь, как я строго к себе. Скажу по секрету трудно, а подчас и невозможно обеспечить эту скрытность.

капитан 1 ранга Юрий Сувалов

«Ветер соленый, морская стезя, Дело такое, наше мужское, Приказ есть приказ, нам иначе нельзя… Спасибо Россия, что выбрала нас» Из песни Пополнили запасы, подышали кислородом, пожарились на солнце, до встречи Бинь-Бао, бухта так в Камрани называется. «Задраен верхний рубочный люк», скатившись по трапу вниз, доложил я. Вахтенный инженер-механик, привычно откинув голову, глянул в шахту люка, а не видно ли там звезд. Если не видно, значит, люк действительно закрыт. Привычно сухо и емко прозвучали короткие команды погружения, пошел отчет автономного плавания, когда лодка не всплывая, скрытно, выполняет поставленные задачи. Для того она и лодка, чтобы скрытно, а если не скрытно, то это железная бочка с недоумками. Ишь, как я строго к себе. Скажу по секрету трудно, а подчас и невозможно обеспечить эту скрытность.

Третьи сутки спокойной рутинной жизни под водой. Все работает, экипаж отработан, слух ласкают четкие команды вахтенного офицера и инженер-механика, доклады с боевых постов. Море тоже радует, никаких тебе самолетов и кораблей там разных, но скучно. Это мне скучно, сутками в центральном посту, а экипаж вкалывает, с 11 утра проворачивание, уход за оружием и техническими средствами, тренировки, учения, занятия по специальности. Обед, приборка, регенерация воздуха, выброс мусора и опять приборка, заканчиваем в 22-23 часа, вечерний чай. В ноль сменили вахту и посменно отдыхаем до 11.00. Так что думать о чем-то постороннем не досуг.

Регенерация воздуха, такие пластины меняем в железных ящиках, они поглощают углекислый газ и выделяют кислород атомарный, не О2, а О. Поддержание газового состава воздуха на лодке ответственное мероприятие, ниже 18% самочувствие плохое, выше 23%, этот кислород, накапливается в одежде, волосах и грубое сравнение, ты как бензином облит. Горели люди факелами на Северном флоте. Пластины регенерации при изломе, попадании на них жира вспыхивают как порох, сами горят как электросварка и все вокруг них горит. Поэтому с ними обращаемся со всем флотским уважением. В каждом отсеке, для них, чистенькая щеточка, совочек, резиновый коврик. Сейчас этого уже нет. Есть автоматическая химическая установка. И самой регенерации на лодке 200 банок, как аварийный запас, а мы грузили и распихивали по отсекам 3000 банок, а банки эти по 10 литров. А потом выброс отработанной регенерации и мусора. Наверное, думаете, взяли ведро и пошли выносить мусор. Это тоже операция ответственная под водой, устройство есть такое, ДУК называется - широкая труба с двумя крышками. Наружная закрыта, внутри лодки открыта, грузишь в нее мешков 10, потом одну закрываешь, другую открываешь и воздухом плюх. И вот так часа два. И все это по боевой тревоге. Так что скучаю один.

Как-то перед обедом я проснулся, не пугайтесь, командирская вахта ночью, смотрю, наш эхолот работает: «Штурман, что случилось?» Мнется штурман, не знает что сказать, рядом флагманский штурман дивизии, с нами пошел, учить нас глупых, « я прошу контролировать место лодки эхолотом глубиной под килем». Не стал я с ним спорить, придем в базу опять жалобы пойдут, и так уже пинков по самое, не хочу. А зря. Все что, когда-то, чему-то тебя учили, выполняй. Не должен командир бояться, стесняться.

Как то после похода нас поставили в док, штопать дырки и ремонт доковый. Стали красить цистерны главного балласта мои матросы. Запели от краски, сам еле одного поймал, вытаскивал. А начальник завода отказывается ставить вытяжную вентиляцию. Хотя на этой же лодке до меня командира сняли, взрыв в цистернах от паров краски, люди погибли. Зам командующего флотом вице-адмирал Ясаков, 2 метра роста, умнейший и требовательный адмирал, нас командиров учил. Громовым голосом, «Запомните, пока вы мне не доложили, вы ни чего еще не сделали.» Мало слов, но сколько мудрости.

Короче взял я телефон, докладываю, командир «К -151», стою в доке и про беду свою. В ответ телефон рыкнул «Ясно». Утром смотрю, вокруг моей лодки суета, вентиляторы тащат, в небе зам командующего нашей флотилии на флот летит. Решена проблема. Так вот трещим мы эхолотом на все Южно-Китайское море. Акустик докладывает, шум винтов, классифицирует- подводная лодка. Первая мысль уйти, нет, сначала разберемся. Отскочили немного от нее, слышен шум, а с дизельной лодкой, да и с атомной дважды контакт это вряд ли, взял я наушники, скрип какой-то, вот когда из колодца ведро поднимаешь, ручку крутишь, похоже. Интересно, ну-ка посмотрим. Всплыли на перископную глубину, поднят перископ, Накат. А вот и «друзья» наши, ловить нас собрались. Два фрегата. Один на месте опускает гидроакустическую станцию, слушает, как мы эхолотом забавляемся. А другой несется на поддержку. По «Накату» его сигналы. Ну, это зря ребята, мы уже умные. Опустил выдвижные и на глубине 20 метров, такая жуткая гидрология, рядом не услышишь, потихонечку пошли подальше. Что еще за номера спросите вы, безопасная глубина погружения от таранного удара 40 метров, почему нарушаем? Потому. Забыли, что он опускаемой станцией работает. Нет не дам я ему ордена зарабатывать. Сам думаю, вот позор то был, если почти на выходе из базы нас зацепили бы. А все наши подводные лодки в этом районе из-за отсутствия технических средств определения места были вынуждены работать эхолотом и были обнаружены. И ПЛА «К-10» из-за этого имела столкновение под водой с иностранной лодкой, которая следила за ней Потом я проверил эту догадку. Как-то услышав гидроакустический сигнал, мы побежали посмотреть хозяина, миль двести прошли, сигнал был, но носитель не нашли, далеко.

Прошло время, мы заняли свой район боевых действий, Вы читатель не пугайтесь, хоть район и называется «боевых действий», но стрелять, топить не собираемся. Пока не собираемся. Но должны отследить все ударные силы ВМС США, которые могут находиться в этом районе или нас могут перенацелить в другой район, где будут находиться эти силы. Задача наша установить слежение, а с получением приказа, если, когда, вдруг война, «утопить» врага. Немного приврал. Атаковать, если первый буду, смогу, должен. Но чтобы авианосец вывести из строя, нужно торпед 10-12 в него всадить, что ни кто нам не позволит сделать. Он имеет такую оборону, чтобы разгромить АУГ, понадобятся силы целого флота. Так вот мы несемся к авианосцу, каждые 4 часа доносим, где он и что делает, а его охранение давит нас, у них тоже задача, не допустить советских подводников в позицию залпа. Все слышали «Холодная война», а что она такое? А подводники ВМФ ее ощущали соленым потом, бессонными сутками и замеревшим дыханием, когда ее холод рядом, совсем рядом пролетал возле корпуса лодки. Запугал и вас и себя. Сейчас этого уже ничего нет. Не так, авианосцы есть, а нас нет. Потому как одни говорят, что врагов у нас не осталось, а другие, что американцы оказывается братья. Поэтому мы весь флот и угробили. А какой флот был в конце 80-ых. Пришли лодки 3, 4 поколения. Ракетоносцы американские уже очень уважительно к нам относились. И авианосцы страшились наших «Гранитов, Вулканов». За тысячу километров прилетит к нему штук 30-60 ракет в одно время, да с разных направлений. Не отмахнется.

Согласен слов много, а где действия, чтоб дух захватывало. Всплываем на сеанс связи, в наш адрес радио, с указанием нового района, ожидается проход АУС в составе АУ, (ударный авианосец), Энтерпрайз, Китти-Хок, Мидуэй.

Произвели необходимые расчеты на поиск, всплывать на перископ каждые 3 часа, искать на Накате радиолокационные сигналы АУС. Три авианосца, кораблей 30 охранения, обязательно будут работать радиоэлектронными средствами. Это только в 1941 году, японский флот без локации, радиообмена, скрытно подошел к Перл-Харбору и вверг Америку в хаос. А наш Накат миль за 200-300 обнаружит, ищем. На очередном всплытии на перископную глубину, на Накате обнаружили сигналы силой 3 балла. Бежать быстро надо. Обе турбины полный ход, глубина 102 с половиной метра и вперед. Не только вы читатель, но и подводники скажут 102, да еще с половиной, как то странно. Согласен на скорости 27 узлов ( узел - 1миля в час) такую команду не дашь. А вот на обычной 6-12 узлов всегда с половиной. Кто-то скажет, выпендрешь, комитет матерей сочтет за издевательство. Нет, целая философия. Вот задай матросу глубину 100 или 150 метров. Матросу скучно за рулями, спать охота, да ну ее щелкать манипулятором, если задали 100, наверное и 110 или 90 можно. А когда с половиной, здесь и внимание у него выше и не так уже и скучно и ответственность возрастает и мастерство. Рулями хлопать просто, а держать заданную глубину умение, а на скорости 27 узлов, умение, хладнокровие, отвага. Ошибись, заволнуйся секунду, и лодка завалит нос или корму. Как вы думаете, за какое мгновение она вылетит на поверхность с глубины 100 метров, при своей скорости 50 км/час, а за сколько она нырнет на 300 метров, где треснут переборки и черная вода рванет вам в легкие, сминая и раздирая ваша тело. Страшно? Не бойтесь, мы этого не допустим. На рулях и других боевых постах уже мастера. На лодках каждый день учеба, на хорошем, на плохом, но лучше на хорошем. На плохом, лучше чужие ошибки разбирать и делать выводы.

Пролетели мили, всплываем. Акустик, шум винтов, по пеленгу 45 градусов. Классифицировать контакт. От акустика, ОБК, в составе 3 кораблей. Цель номер один, тяжелый крейсер пеленг 46 град, цель номер 2…, цель номер 3…. Боевая тревога! Торпедная атака! Не волнуйтесь, условно. Мы всегда учимся. Далее пошли команды и доклады по выработки элементов движения цели и данных торпедного залпа. Для многоцелевой подводной лодки торпедная атака это песня, искусство, оркестр ГКП, концертмейстера старшего помощника и колдовская аналитика командира. Высшее напряжение и самые высокие тона этого оркестра наблюдаются, когда на ГКП звучат негромкие четкие доклады, старпом с микрофоном утверждает, усредняет, как маэстро руководит оркестром. А командир в кресле и тупо заточенным карандашом, что-то чертит на бумажке. Почему тупо заточенным, потому как остро заточенный, может от волнения сломаться или бумагу порвать, увидят моряки, скажут, волнуется. Командир не должен волноваться. Его спокойствие в моряков веру вселяет. Горе тому, кто бегает по отсеку, суетится, обязательно мимо, хорошо еще, если просто мимо. Про саму атаку мы еще когда-нибудь расскажем, а сейчас нужно взглянуть на противника, да донести на флот, что мы тут обнаружили. Перископная глубина, вы наверное думаете, вот как легко, надо всплыть под перископ, взял да и всплыл, все просто. Нет. Надо на глубине наилучшей слышимости прослушать горизонт, разобраться с целями, потом всплыть на 40 метров еще раз прослушать горизонт, осмотреть кормовые курсовые углы, и начать всплытие на перископную глубину 10 метров. В Южно- Китайском море на глубине 40 и более метров можно ни чего и не услышать, гидрология такая. Поднимаешь перископ, быстро осматриваешь носовые курсовые углы, наиболее опасный сектор, а потом по всему горизонту, Пока ты крутишься на перископе, весь экипаж по боевой тревоге, готовы к немедленному погружению. В лодку приняли тонн 5 воды, чтобы если опасность она немедленно оторвалась от поверхности и камнем вниз.

Всплыли. Осмотрел горизонт. Три боевых корабля, скорее всего это для нас приманка, увлечется, думают они, а АУГ в другой стороне. Передал радио об обнаружении ОБК на флот и на старое место, это центр района, где АУГ должен пройти. Заняли свое место, ищем. Всплываем, согласно расчету каждые три часа, всплытие, маневр опасный, да я вам уже рассказал, поэтому всегда по боевой тревоге. Занятий, тренировок уже ни каких нет, только мероприятия по жизнеобеспечению. Третьи сутки ждем и ищем. Глаза уже красные, со сном не получается, а еще и не гонялись.

Ночью на очередном всплытии, поднял перископ, прилетели голуби, опять прожектора, красные, зеленые огоньки бортовых огней. Противолодочные Орионы свою пляску затеяли. Думают сейчас я побегу спасаться от них. Нет, АУГ вышел и они в дальнем противолодочном охранении. Меня сами обнаружить не смогли бы, если только случайно. Значит, контакт им передала атомная подводная лодка. Она в составе АУГ, обычно ПЛА типа Лос-Анджелес на угрожаемом направлении. С этой подружкой у нас нет ни каких шансов по скрытности, да и не только. И не надо, нам АУГ нужен. Боцман, погружаться на глубину 60 метров. Доклады, глубина 15 метров, глубина 20 метров, 30 метров. Акустики: «Справа 10 шум винтов, курсовой быстро меняется на корму» Наверху никого не было, только что в перископ смотрел. Держать глубину 30 метров. Курсовой 20, 30, 40. Летит как курьерский поезд . Лодка? Лодка идет совсем рядом. Не маневрировать. Они тоже жить хотят. Слышат они лучше нас, все рассчитали, а сейчас давят, пугают. Курсовой 90, 100, 120. Контакт потерян. Тишина в центральном, лица побледнели. Боцман держать глубину 40 метров. Акустиков трогать не нужно, они сейчас крутят пеленгатор, стараются. Акустики:, «цель номер 1, подводная лодка, курсовой 15 левый борт, пеленг меняется на нос. Курсовой ноль, 10 правого борта, 20, 30, 40. Цель ушла в корму». Что они ошалели?: Рядом, совсем рядом, если не под нами. Пугают, пусть пугают, тут главное не пугаться, они тоже жить хотят.

Вроде бы отвязалась. Опять всплытие. Подняты выдвижные. На Накате просто огромное количество сигналов. Вот и АУГ идет. Донес на флот, что обнаружен АУГ пассивными средствами и вниз, на глубину, 27 узлов, в ту сторону, где так много нужных нам сигналов, пошли четвертые сутки поиска. Опять все гремит и грохочет. Где там эта лодка, пусть сунется, раздавим, размажем. Нам то, не страшно, все равно ничего не слышим. И не услышим, если что, то удар и все, мучиться не будем, тем более что глубина моря 3000 метров. Для читателя эти слова, а нам про такое думать некогда, нам авианосец нужен. Опять всплытие, поднят Накат. Они в другой стороне. Опять бежим. Всплываем, АУГ опять поменял курс и далеко он от нас, а перед нами какое-то чучело. Ночь не разобрать, Опять бежим. Да наша старая знакомая, лодка, от нас не отстала, рядом где-то. Мы в одну сторону бежим, она всплывает и на АУГ докладывает про нас. Они уже веселятся, смеются над нами. Удивляются нашей тупой настырности.

Наверху уже утро. Солнце встает, а мы еще и глаз не смыкали. Все кто не вахте спят на боевых постах. Акустики: «посылка гидролокатора». «Боевая тревога, По местам стоять к всплытию. Всплываем на перископную глубину» Акустики внимательно слушать, предполагаю ордер. Боцман, механик быть готовым к уходу от таранного удара», предупредил. Сон проходит, щеки горят, сейчас говорят это адреналин. Глубина 20 метров, поднять перископы, глубина 10. Что вдруг перископы? Да их у нас два, на одном осназовец фотоаппарат приспособил. Фотографироваться будем. Всплыли. Вот это да. Мы в самом центре ордера. Слева 30, фрегат Нокс, дистанция 10 кабельтовых. Прямо по носу еще один. Справа 60, вот он громадный, серый, борта высоченные авианосец. Давай Серега фотографируй его, все что есть. Щелкает фотоаппарат, я радио диктую на флот, что нашли, догнали, вот он рядом. Там обрадуются, начнут на картах закорючки рисовать. Принимать решения. Думают, что я теперь как положено каждые 4 часа буду им доносить точное место. Стоп, с левого фрегата поднят вертолет, тот к нам подлетел, сбросил черный здоровый шар, и забарабанил по корпусу гидроакустическими посылками. Пугает или тренируется? Опускаемая гидроакустическая станция. Пора вниз, фрегат слева, мало ему вертолета, на нас повернул. «Срочное погружение» Глубина 40 метров. Следуем в ордере, но под водой, тем же курсом как и АУГ, скорость 12, а они 25-30, отстаем. Разгонимся, а они в противоположную и разошлись как в море корабли. Да и некуда нам сейчас торопиться. Подготовлено радио для передачи, опять всплываем. Передали РДО. АУГ уже далеко, 10 миль. Погружаемся и опять бежим.

Пятые, шестые сутки, нам уже район расширили почти до Малакского пролива. Все валятся с ног, разговаривать трудно. Догоняем, готовим радио, отходим для передачи, передаем, опять догоняем и передаем каждые 4 часа. Пока на седьмые сутки АУГ не вышел из района. Все теперь спать, всем спать, кроме вахты. Да и пора в базу, срок автономки закончился. Молодцы моряки - экипаж. Только вот вымотанные. На то она и служба морская. А лодка, какая умница, за все время ни каких фортелей. Понимает, что трудное это дело, авианосцы гонять, жалеет людей.

Люблю я эту работу